художня проза

Гру 21 2016

НЕВАЖНО

28.02.15

Автор – Cristi Neo

Автор: Агата Аргентум • perepost • 0 • Мітки: Cristi Neo, художня проза

Гру 21 2016

Невелика доблесть

«Большая разница в том, чтобы не хотеть или не уметь согрешить.» © Сенека 

Мсье Грызло водрузил на нос очки и зарядил свою лекцию. Что-то там о грехе и отречении.

Глядя на мсье, любому мало-мальски здравомыслящему человеку становилось ясно, нет, не почем фунт лиха, но почему его Грызельда до сих пор  считалась почти что непорочной и определенно святой мещанкой. Хотя все знали, что Грызельда и не постилась, и не ходила исповедоваться. Вместо того мадам ежедневно солидно отоваривалась в бакалее и мясной лавке, а по пути домой на часок-другой задерживалась посплетничать с соседками.

Грызельда каждый раз хвасталась какими-то обновками подросткового фасончика, перекроенными мадамой на себя после детей, и выдаваемыми гипотетическим завистникам за подарки от мсье Грызло.

Конечно же, соседки все видели и понимали, а когда Грызельда подчеркнуто гордо наконец удалялась, начинали потешаться над этой странной парочкой: псевдосвятой мещанкой Грызельдой и маньячески поблескивающим очками фанатом никому, даже ему самому, непонятных идей, мсье Грызло.

Соседки знали: невелика доблесть, и совсем не радость почитаться святой при таком-то муженьке. 

12.02.15

Автор – Cristi Neo

Автор: Агата Аргентум • perepost • 0 • Мітки: Cristi Neo, художня проза

Гру 21 2016

Выходя за грань

27.01.15

Автор – Cristi Neo

Автор: Агата Аргентум • perepost • 0 • Мітки: Cristi Neo, художня проза

Гру 21 2016

ТУШЕНКА-5. Смех и грех в “Морском Свинарнике”

Как-то раз, притомившись бегать с оголтелым визгом по селу, Маня-Колотушка и Жулька-Примус ввалились в бывший колхозный свинарник, кое-как переделанный одним приезжим спекулянтом в жалкое подобие чайной под гордой аляповатой вывеской: Ресторан “Заморский”. А поскольку из-под вывески нахально торчали полуотколупанные буквы старой надписи: Свинарник, заведение приобретало неповторимый сельскогламурный шик. 

- Шо естественно, то не стыдно! Свежий пивус! – привычно восклицал Кнуринг, хозяин сего заведения. Бывший приемщик и штампователь макулатуры, он обожал напускать на себя умный вид, а потому уродовал свой суржик иностранными окончаниями слов. В основном, это была подсмотренная им на тещиных рецептах латынь, ну и всякого другого понемножку, что попадалось на фантиках от жвачек его внуков.

Подустав от семейной затурканной жизни в городе, Вован Кнур, он же Кнуринг, решил стать первым парнем на селе, а точнее, элитусом. Ведь в городе обрюзгшего пройдоху не уважали ни на бывшей работе, ни дома. Поэтому в один прекрасный день пан Кнуринг вытряс из своих колготок, которые не решалась забросить в стирку даже его жена, по причине их непередаваемой вонючести, многолетнюю заначку, и, по наводке болтавшегося под чайной в бессознательном состоянии О’Пенькаса, подался в село открывать свой бизнес! И хотя это слово было не совсем латинским, но уже переворачивалось и бурлило в брюхе Кнуринга самыми радужными прожектами.

Ваш рабус, мадмузеля! До чего прелестен ваш шавус! – галантно дрыгнул копытцем Кнуринг, завидев в дверях парочку “посетительниц”: запыхавшуюся раскрасневшуюся тёть Маню и её Жульку-Примуса, вывалившую язык до самого полу. Молниеносно оценив обстановку, пан Кнуринг набулькал обеим какого-то пойла и расплылся в сальной ухмылке, от которой смрадно подванивало гнилыми зубами.

Не привыкшие к таким галантностям, Маня с Жулькой оторопело заглотили пойло, и, вмиг осоловевшими глазенками, уставились на благодетеля. А тот, смекнув, с какой публикой имеет дело, подпер плешью стенку и завел светский разговор:

- С кем имеет познакомить свою персону пан Кнуринг?

Заплесневевшие мозги Мани-Колотушки напряглись в попытке сообразить, что бы такое умное ответить, и, справившись с просившимся обратно пойлом, “мадмузеля” выдала:

- А я это, лоншафный дизайнер! Ик-глесиасы саджу и просапываю! – на этих словах Маня обрела уверенность и мощно налегла бюстом на прилавок. – Зовите меня просто Маня. Не люблю всякие культурные трёсмысленности. – ввернула Колотушка “умную” фразу из какого-то сериала и растеклась по табуретке. Жулька в это время чавкала рассчётливо предложенными ей Кнурингом объедками.

- Пан Вольдемар Кнуринг! Для вас: просто Влодичка. – потер липкие ручонки хозяин Свино-Морского заведения.

С тех пор и завязалась тесная и “возвышенная” дружба пана Влодички Кнуринга с Маней-Колотушкой и Жулькой-Примусом.

Каждый день скучающая парочка, убежав от буйного и грубого после дегустации тётьманиной сивухи Фрица Карлуши, заседала в “Морском Свинарнике”, как окрестило местное население “ресторан” Влодички Кнуринга, потому что пиво он разбавлял ну совершенно по-свински. А для престарелой матроны и колченогой собачонки эта забегаловка стала новым смыслом жизни и местом реализации. Как и для обрюзгшего пана Кнуринга. Только приезжий забулдыга реализовывал в “Морском Свинарнике” просроченное пиво, а бывшая дворничиха вышедшая в тираж Колотушка и Жулька: свои непомерные амбиции, на которые за пределами пивнушки плевали все кому не лень, начиная с их пока ещё дружка Фрица Карлуши.

После того, как пан Кнуринг приволок в свой “Морской Свинарник” старый телевизор и настроил там единственный пропагандистский канал, посиделки в заведении приобрели странную куртуазно-политизированную направленность. Окончательно сизая в ярких сполохах новостей физиономия тёть Мани то расплывалась в жеманстве, то угрожающе выкрикивала какие-то ругательства врагам. Жулька сразу же выскакивала из-под лавки с подобострастным тявканьем, которое и сопровождало гневные спичи дворничихи, временами даже вытягивавшей из авоськи любимую колотушку.

Время от времени в “Морской Свинарник” пана Кнуринга заглядывали и другие людишки. Например, франтовато-бомжеватый приживала сельской дурочки Маришеньки Лёлик Мурлло. Бывший пропагандист, он так и не захотел работать, а потому искал новые свежие уши для рассказов о своей гениальности. И чаще всего, кроме ушей Маришеньки, это были не столь уж свежие копчёные свиные уши, коими Лёлик неизменно закусывал морскосвинное пиво. С каждым бокалом он все больше входил в раж, все шире разводил ручонки, обозначая размер своего таланта, и все визгливее сыпал какими-то малопонятыми словами.

Тёть Маня, ощущавшая себя, благодаря площади приваленного её бюстом столика, звездой заведения, относилась к парочке дурачков весьма благосклонно, изредка заговорщицки подмигивала Маришеньке подбитым Карлушей глазом, а то и хлопала в жирные ладоши, заслышав очередное косноязычие Лёлика.

Забегала сюда и бывшая почтальонша Зинка в каске. Когда-то несчастную бабу контузило тюком газет, сгруженным ей прямо на голову. С тех пор она всегда ходила в каске и рвалась с кем-то воевать. Зинка больше всего любила Жульку, потому что общались две горемыки практически на одном языке, на языке остервенелого тявканья, которому все чаще подвизгивала обслюнявленная губная гармоника нового члена Морскосвинского клуба, Фрица Карлуши.

Однажды, когда вся компания, неизменно заседавшая у Влодички Кнуринга, уже изрядно нагрузилась испорченным пойлом, появился еще один новый-старый персонаж.

Попыхивая импортным табачком “Примы-ностальгии”, с букетом обожаемых Маней-Колотушкой ик-глесиасов, в дверях заведения стоял настоящий заморский гость, старая любовь дворничихи, Митяй Гребешок собственной персоной!

Да, тот самый разбитной фарцовщик Митяй, из-за размолвки с которым дворничиха перессорилась со всем двором и выселилась в деревню. Обрюзгшие щёки тёть Мани моментально покрылись пунцовыми пятнами, а глазёнки начали наливаться ненавистью, в них явно читалась мысль: “Пусть падлюка не думает, что за какой-то вонючий веник ему простится Колотушкин позор!”

- Фас! – ткнула сальным пальцем в Митяя дворничиха, но, издавна льнувшая к этому балагуру Жулька, забилась подальше под прилавок. И тогда в бой ринулся Фриц Карлуша. С коронным криком “Бей фошыздов!” Карлуша вцепился в Митяя, и бывшие дружбаны покатились по пивной.

Зинка вскочила на стол и, барабаня по своей каске, стала лихо отплясывать нечто невообразимое. Лёлик, пискнув, спрятался за Маришеньку и молился своему коммунистическому богу, вспоминая времена сокращения с идеологической работы. Маришенька визжала от щекотки, а Влодичка Кнуринг восторженно взирал на баталию. Наконец-то! Он царил над этим всем. Это его, Влодичкино, заведение “Морской Свинарник” скоро затмит Лас-Вегас, что тут говорить про какой-то райцентр!

От избытка чувств Влодичка попытался чмокнуть багровую щеку Мани-Колотушки, но булькающее в его брюхе пиво перевесило, и пан Кнуринг, обрушив на Колотушку прилавок, плюхнулся прямиком в Жулькину миску с объедками.

“Диспут” достиг апогея, когда тётя Маня-Колотушка, стряхнув с себя прилавок и нализавшегося Влодичку, грузно взобралась на стол, столкнув в неизвестность дурноватую Зинку, и запела свою любимую: “Миллион, миллион алых роооооз!” а Жулька из угла судорожно вторила хозяйке.

Из-под стола высунулась рука Митяя Гребешка, обагренная слюнями Фрица Карлуши, и попыталась возложить к тётьманиному монументу букет ик-глесиасов, но была нещадно отбита последним аргументом дворничихи колотушкой.

Так и закончилась эта куртуазно-политическая вечеринка в “Морском Свинарнике” Влодички  Кнуринга: под пьяное хрипение Фрица Карлуши, ругань избитого бабника Митяя, причитания заполошного Лёлика и визги его Маришеньки, остервенелое тявканье Зинки и Жульки, храп самого Влодички, и “Миллион алых рооооз!” тёти Мани-Колотушки. 

31.01.15

Автор – Cristi Neo

Автор: Агата Аргентум • perepost • 0 • Мітки: Cristi Neo, художня проза

Гру 21 2016

ТУШЕНКА-4. Снова на свободе у разбитого примуса

Выпустили Маньку-Колотушку из тюрьмы подальше и пораньше, потому как привыкшая к самоуправству дворничиха слишком часто и остервенело дебоширила, расстраивая последние нервы даже пуленепробиваемым надзирателям. К тому же, полуграмотная тётка доумелась завалить своими пасквилями одного местного депутата, который и расстарался на амнистию для атеистки в шестом поколении. Изнемогавший от приема бешеной тетки психиатр быстренько выдал все необходимые справки.

А на воле Маня  неожиданно для себя оказалась у разбитого корыта. Былого авторитета, подкрепляемого колотушкой, и след простыл. Особенно после позорной истории с миссионерством. Давние знакомые мужчинки-собутыльнички давно пристроились в других дворах с гораздо большей выгодой, чем на ее гнилогороховых пирожках. И осталась бывшая дворничиха одна-одинешенька.

Удрученно сидя на покосившейся лавочке, Маня по старой памяти напевала гнусавым голоском: “Миллион алых роооз”, как вдруг произошло чудо! Из за угла выкатился совершенно слипшийся, невообразимого цвета и вони, комок на тощих дрожащих лапках. За ним волочился примус. Не успела Маня-Колотушка опомниться, как смрадный комок, захлебываясь тявканьем и поскуливая, бросился вылизывать обожаемую хозяйку. Конечно же, это верной Жульке пришлось вспомнить про верность!

После неприятности с дворничихой ошалелая Жулька по инерции продолжала обтявкивать людей, пока ей пару раз не заехали в и без того редкие зубки. Потом собачонка доумелась пристроиться к компании сомнительного вида личностей, временно скрывавшихся в заброшенной сторожке при школе. Поговаривали, что эти трое горожан имели нелады с законом, вот и “легли на дно” в селе. Новые знакомые вовсю измывались над шавкой, заставляя ее плясать на задних лапках, ловить зубами окурки, а в конце-концов примотали к ней скотчем старый примус и пинком выгнали на улицу.

Вот и свела судьба снова вместе двух незадачливых “миссионерш”. Пока суть да дело, стала Маня-Колотушка обживать заново свой рассыпающийся домишко, потихоньку гнать самогон, присматривая клиентуру, да строить новые козни и планы.

А к Жульке плотно приклеилась вторая кличка: Примус. Правда, и сам примус к ней долго был приклеен и никак не хотел отдираться, но, в конце-концов, повыдирав вместе со скотчем пару клоков и без того жалкой шерсти, дворничиха привела в относительный порядок свою неизменную наперсницу.

Как-то раз, подзывая собачонку на гороховую кормежку, тётя Маня предалась возвышенным мыслям:

- Ничё так, Примус звучит! Правда, Жулька?

В ответ звучало только восторженное чавканье, неизменно принимаемое Маней-Колотушкой за одобрение ее гениальных мыслей. 

- А если бы у тебя, Жуля, был сыночек, мы назвали бы его Примусом! – продолжала все увереннее фантазировать дворничиха, подбоченясь над чаном, в котором мерзко булькал горох. – И был бы у меня внучок Примус! – уже совсем по-бабьи раскисла Колотушка. Не дала ей судьба внучка, а сынок в отсутствие маменьки удрал в большой город, и думать забыл про незадачливую Маню.

И тут, в самый душещипательный момент, когда Жулька-Примус уже вылизала миску и начала подобострастно подскуливать дворничихе, в дверь что-то стукнуло, грюкнуло, пахнуло перегаром и заиграло губной гармоникой. Две горемыки подняли всклокоченные головы от гороха и воззрились на неожиданно свалившееся на них счастьице.

Конечно же, таким неподражаемым музыкальным даром и чувствительностью к горькой бабской доле обладал только один из их многочисленных собутыльников: Фриц Карлуша! Покачиваясь на пороге, он сплюнул гармошку, попав в Жульку, и закричал во всю сомнительную мощь своей утлой груди:

- Сколько лет, сколько зим мочил я фошыздов, Маняня! Ну, наливай что ли! – и плюхнулся на единственный свободный от бутылей с сивухой колченогий табурет.

И вернулась жизнь Мани-Колотушки и Жульки-Примуса в привычное, подванивающее перегаром да приукрашенное “фашистской” гармоникой и отечественной руганью, русло. Фриц Карлуша заскучать не давал! Его душонка так и жаждала приключений и рвалась в бой. Но поскольку он был давно и безнадежно на неизвестно каких фронтах контуженный, то на “борьбу с фошыздами” каждый вечер, ужравшись, выгонял саму дворничиху с её собачонкой.

А те и рады были стараться, нарезая круги по селу, визгливо тявкая и покрикивая, пока Карлуша наяривал любимый хит Колотушки “Миллион алых роооз”, посвященный её грядке с бурячками. 

20.01.15

Автор – Cristi Neo

Автор: Агата Аргентум • perepost • 0 • Мітки: Cristi Neo, художня проза

Гру 21 2016

Злоязыким

Мы – ваши Бреды Питты и Анджелины Джоли. Если, конечно, вы, дорогие поклоннички, сумеете выговорить эти заковыристые имена без ошибок.

Но есть надежда, что реализованные в сайтовом флуде и копипастах фаны все же способны и на такой подвиг. Ведь это фетиш: запомнить наизусть, как зовут того, чьи следы ты так и вынюхиваешь своим поросячьим пятаком, чтобы с восторгом и вожделением дни и ночи напролет предаваться фантазиям об отсутствующих предметах обожания.

А вы не пробовали для разнообразия заняться собой? Ну так: встать с дивана, поменять постель, впустить свет в помещение и вынести мусор? Мусор из дому и из своего сознания.

Не пробовали? Все ясно! Вы ведь и не планируете стать хотя бы похожими на нас, ваших Питтов и Джоли.

Нет-нет, это не мания величия, это первое пришедшее в голову сравнение. Все для вас, дорогие, хоть и дешевенькие, обожатели!

Да, вы презираемы и непринимаемы в том обществе, за которым бегаете по пятам, звонко подтявкивая и размышляя о строимых вам нами кознях.

А ведь все гораздо проще, дорогие. Мы над вами смеемся! А смех, он продлевает жизнь.

16.01.15

Автор – Cristi Neo

Автор: Агата Аргентум • perepost • 0 • Мітки: Cristi Neo, художня проза

Гру 21 2016

Они украли мою прелесть!

- Они украли мою прелесть! – вопил нервического вида мужчинка, нетвердо покачиваясь посреди заснеженного тротуара.

Сегодня он оторвался до состояния невесомости, хотя с каждым мгновением ощущал все более сильное влияние гравитации на его обессиленные члены. 

И как же так могло случиться, что его, исподволь прошедшего все подполья, закрома и погребки, да так обманули какие-то бессовестные клоуны-дедморозы? Но теперь уже ничего нельзя было изменить. Прелести в жизни не осталось, тротуар обжигал льдом, и еще сильнее жег позор падения.

Оставалось только пять попыток принять наиболее величественную на его давно уже неадекватный взгляд позу, и хотя бы притвориться нерукотворным памятником.

Что ж, внимание одиноко пролетающих городских птичек такому изваянию гарантировано.

03.01.15

Автор – Cristi Neo

Автор: Агата Аргентум • perepost • 0 • Мітки: Cristi Neo, художня проза

Гру 21 2016

10 фраз для кого-то там

Ты хотел сделать умно и красиво, а вышло как всегда: смазанно, боком и шмякнувшись об косяк.

Ошибаться можешь ДАЖЕ ты, представь себе.

Выбирая между игрой и реальностью, останавливаешься на более зрелищном и остаешься при попкорне.

В десять раз более хитрый клоун не меняет свою сущность, а только коллекционирует лузлы.

Лузлы никогда не заменят то искреннее отношение, которое ты неминуемо променяешь на очередную порцию попкорна. 

Попытки спрятаться за холодностью и отстраненностью: не более, чем попытки, доказательство чему: пристрастие к слишком человеческому попкорну.

А может, хватит с тебя и семи фраз, или все же округлим для любителей красивой игры?

Ты подсчитываешь очки не в ту сторону, иногда то, что кажется тебе плюсом, работает на минус.

Посмотри, с кем останешься, и поймешь, чего достиг.

Ты можешь сколько угодно говорить, что эта шкала ценностей тебе не подходит, но мерило твое: ПОПКОРН.

30.12.14

Автор – Cristi Neo

Автор: Агата Аргентум • perepost • 0 • Мітки: Cristi Neo, художня проза

Гру 21 2016

Возвращайся!

Когда уходишь, оставляй мне свои любимые старые туфли. 

Они хранят твое тепло, пыль пройденных тобою дорог, они хранят каждый шаг и каждый камешек на дороге. Они опалены и потрескались под лучами летнего солнца и осенних дождей. Такие мягкие и уютные, что тут, как у тебя на коленях. 

Иногда ты занимаешься своими делами и не замечаешь меня. А я тихонько взбираюсь тебе на колени, смотрю, как ты что-то рисуешь, пишешь, как увлеченно занимаешься, и ощущаю себя дома. Иногда щекочу твою руку усами, ты шутливо возмущаешься на “усатую-полосатую морду”, а мои глаза понемногу закрываются, и вижу тепло, лето, солнце, непонятных цветных стрекоз над большой и шумной речкой.  

Возвращайся. Ведь твои стоптанные старые туфли так и стоят у порога.

И я тебя жду.

Щенок грустно забился в угол и не сводил взгляда с двери. Что-то было не так. Мешал слишком сухой и разгоряченный нос, даже дышать было как-то больно, а разные запахи временами повергали в ступор своей силой и резкостью. Лапки ослабели и не было сил даже добраться до миски с водой. 

А хозяина все не было. 

Каждое утро темноволосый высокий парень в одежде, пахнущей машинным маслом и дымком, уходил на работу, оставляя своего маленького друга дома. Да, там, среди гигантских машин и механизмов, не место маленьким собакам. Там все слишком серьезно и величественно. 

Потому и оставался маленький пес дома, почти целыми днями не сводя глаз с двери. А сегодня еще и простудился. 

Вернись, мой друг и хозяин!

28.12.14

Автор – Cristi Neo

Читать полностью: http://h.ua/story/413179/#ixzz4TQYf3NJ5

Автор: Агата Аргентум • perepost • 0 • Мітки: Cristi Neo, художня проза

Гру 21 2016

Большинство

Один маленький барашек так привык гулять в стаде, что, даже оставшись без стада, продолжал жалобно блеять: 

Я большинство-о-о, я большинство-о-о!!!

А на самом деле, без стада барашек мог бы стать чем-то новым, научиться еще чему-то кроме натужного согласованного блеяния. Но волшебное слово “большинство” было тем единственным позолоченным ключиком, от которого у барашка начинали лихорадочно вращаться глаза и постукивать копытца. Барашек казался сам себе сильным, умным, благородным и значительным.

Вот так он и стоял одиноко на маленьком пригорке, поджав хвостик и продолжая надрывно блеять:

- Мы большинство-о-о-о!

А тьма все сгущалась.

26.12.14

Автор – Cristi Neo

Автор: Агата Аргентум • perepost • 0 • Мітки: Cristi Neo, художня проза